Многие великие инвесторы заимствовали некоторые идеи от других инвесторов и претворяли их в жизнь со своей спецификой. В предыдущих разделах мы набросали портреты некоторых величайших инвесторов нашей эпохи, однако никто не сомневается, что таковых на нашем веку было гораздо больше. В этом разделе мы расскажем еще о нескольких, достойных занимать свое место в инвестиционном «Зале Славы».

Чарли Мунгер

Чарли Мунгер, вице-президент компании Berkshire Hathaway, часто находится в тени своего коллеги, Уоррена Баффета. Тем не менее, значительную часть инвестиционной философии  Berkshire Hathaway можно по праву приписать Мунгеру.

Как и Баффет, Мунгер родился в Небраске. В начале своего пути он был юристом, но после знакомства с Баффетом, которое впоследствии переросло в дружбу, Мунгер закончил успешную карьеру адвоката и присоединился к Баффету в управлении  Berkshire Hathaway. За прошедшие десятилетия эта парочка выработала практически идеальное взаимопонимание, особенно ярко проявляющееся на годовых собраниях акционеров  Berkshire Hathaway. К примеру, на собрании 2005-го года Баффет и Мунгер обсуждали комитеты по компенсациям, созданные при многих советах директоров крупных компаний.

Баффет: Я был членом 19 советов директоров и не видел ни одного директора, для которого комиссионные были бы препятствием для поглощения компании или назначения собственной компенсации. Члены комитета по компенсациям куда как больше напоминают чихуахуа, нежели датских догов или доберманов. [пауза] Надеюсь, я не оскорбляю этим никого из моих друзей, которые входят в комитеты по компенсациям.

Мунгер: Ты оскорбляешь этим собак!

Мунгер помогал Баффету советами в поисках инвестиций не только в недооцененные акции, но и в акции устойчивых компаний, с сильными конкурентными преимуществами. Другими словами, именно Мунгер был сторонником инвестиций в качественный бизнес, а не просто в дешевые акции.

Мунгер также побуждает всех инвесторов собирать всю мудрость мира. Он призывает инвесторов не сосредотачиваться на нескольких узких темах, а раскрывать все новые и новые горизонты, стремясь понять новые вещи. К примеру, инженеру будет не лишним изучить бухгалтерский учет, чтобы понимать, как работает бизнес. Хорошему финансовому аналитику не стоит заниматься только жонглированием числами − ему есть чему поучиться у инженеров на фабрике. Именно такая мудрость позволяет инвесторам смотреть на свои инвестиции с более высоких позиций, понимая все аспекты интересующего их бизнеса. Иными словами, подобная мудрость, превозносимся Мундиром, может помочь старательным инвесторам преуспеть за счет их более близоруких коллег.

Билл Миллер

Немногим инвесторам удалось столь удачно осуществить сплав теорий инвестирования в стоимость и в акции роста. Несмотря на то, что некоторые сторонники инвестиций в стоимость критиковали Миллера за выбор таких акций как America Online, Dell Computer, и Amazon.com, надо признать, что эти акции значительно выросли в цене с того момента, как Миллер купил их.

Критики характеризовали Миллера как инвестора в акции роста, рядящегося в одежды инвестора в стоимость, однако более глубокий взгляд на его инвестиционный подход позволяет нам сказать, что Миллер выдел истинную стоимость там, где многие её не замечали. Именно эта способность позволила управляемому Миллером фонду Legg Mason Value Fund опережать индекс S&P 500 на протяжении 12 последовательных лет.

Как и любой другой инвестор в стоимость, Миллер искал компании с сильными конкурентными преимуществами, которые торговались по ценам ниже его оценок их истинной стоимости. Для определения внутренней стоимости компании Миллер использовал модель дисконтированных денежных потоков. Но, в отличие от большинства других инвесторов в стоимость, Миллер делал крайне оптимистичные прогнозы роста выбранных им компаний и не стеснялся включать в свой портфель акции компаний из типичных отраслей роста. В его фонде акции крайне переоцененных интернет-компаний находились бок о бок с купленными по-дешевке акциями компаний финансового сектора и бумагами компаний-перевертышей. Миллер также позволял себе вкладывать львиную долю своего фонда лишь в несколько бумаг, идя наперекор всем утверждениям «современной теории портфеля».

Если говорить о недавних удачных ходах Миллера, нельзя не вспомнить о его покупке акций компании Google, быстрорастущего рекламного агентства в интернете. В то время как многие инвесторы отказывались от этих акций из-за опасений, связанных с их высокой стоимостью, Миллер скупил достаточно большой портфель по итогам IPO. Вскоре после этого акции компании удвоились в цене, напомнив инвесторам лучшие дни интернет-бума конца 90-х. Несмотря на то, что сейчас еще рано говорить, где будет Google через пять или десять лет, это приобретение было сделано в классической манере Билла Миллера — инвестиция в крайне прибыльную компанию, которую не понимают и не ценят другие инвесторы.

Марти Уитман

Марте Уитман заслужил славу стервятника среди инвесторов в стоимость. Его, главу фонда Third Avenue Value Fund, можно легко представить роющимся в кучах акций компаний, упавших с пьедесталов Уолл-Стрит, причем некоторые из этих компаний будут на явной грани банкротства. Но большинство из акций, отобранных Уитманом, в конечном итоге приносят ему прибыль. Его подход: покупайте акции, подешевевшие из-за временных трудностей, и придерживайтесь своего выбора.

Уитман является строгим последователем Бенджамина Грэхема. Как и его учитель, Уитман всегда охотится за относительно дешевыми акциями, но его подход к оценке радикально отличается. Грэхем использовал для этих целей показатель Р/В, или «цена акции к балансовой стоимости». Обычно он не покупал компанию, если цена её акций была выше, чем 1,2 её балансовой стоимости.

Уитман использует другой подход. Он концентрируется на стоимости поглощения компании, или на том, сколько по его мнению готов заплатить за всю компанию целиком некий потенциальный гипотетический покупатель. Уитман не любит использовать показатель балансовой стоимости, поскольку при его расчете исключается слишком много нематериальных активов. К примеру, управляющая компания может использовать свою деловую репутацию и деловые связи для расширения своего бизнеса. Репутация и деловые связи фирмы становятся её активами, но не отражаются на её балансе. А стоимость поглощения компании, которую и рассчитывал Уитман, всегда учитывает подобного рода «нематериальности».

Уитман ковырялся в финансовой отчетности компании до тех пор, пока не выяснял для себя, сколько такая компания может стоить потенциально в глазах покупателя. Затем он смотрел, сможет ли баланс компании сохранить свою здоровую форму при негативных изменениях в бизнесе. Обычно, он платил за акции компании не больше, чем 50% от предполагаемой им стоимости поглощения.

Для того, чтобы рынок смог раскрыть истинную стоимость «падших» акций, требуется огромное количество времени. До тех пор, пока угроза его инвестициям отсутствовала, Уитман был готов ждать.

Билл Найгрен

Билл Найгрен — управляющий взаимным фондом Oakmark Select. Он присоединился к команде управленцев Harris Associates, управляющей компании взаимных фондов, в 1983-м. После работы в качестве директора по исследованиям на протяжении всех 90-х годов, Найгрен в начале 2000-х возглавил фонд Oakmark Select. Это был самый пик технологического пузыря на рынке акций. Инвестиции в стоимость и сами по себе — весьма тяжелое занятие, но нет ничего тяжелее, чем инвестиции в стоимость у самой вершины пузыря. На протяжении длительного времени недооцененные акции могут оставаться недооцененными рынком, при том, что «горячие» и «модные» бумаги будут ракетами взмывать в небо. Когда Найгрен заступил на капитанский мостик Oakmark Select, инвесторы покидали корабль, стремясь инвестировать по максимуму в растущие интернет-акции. Однако, придерживаясь своих принципов, Найгрен смог убедить инвесторов, в том, что его подход по покупке растущего, но недооцененного бизнеса, в конечном итоге приносит инвесторам здоровый доход.

Найгрен покупал акции, которые торговались со скидкой к их расчетной стоимости. Для того, чтобы определить внутреннюю стоимость компании, Найгрен и его коллеги использовали модель дисконтированных денежных потоков и цены аналогичных транзакций на рынке. При отборе акций Найгрен старался найти компании, недооцененные рынком из-за краткосрочных неприятностей. Найгрен описывал свою инвестиционную философию как вариант правила «80/20». Найгрен говорил, что он искал компании, 80% комментариев о которых крутились вокруг части бизнеса, приносящего только 20% прибыли. Когда ему удавалось отыскать такую компанию, шансы, что рынок оценивает её неправильно, были крайне высоки.

Ральф Вангер

Ральф Вангер, наполовину отошедший от дел управляющий фондом Columbia Acorn Fund, всегда ищет акции компаний с маленькой капитализацией, которые, по его мнению, еще не открыли аналитики Уолл-Стрит. Перед тем, как инвестировать в какую-либо компанию, Вангер убеждается, что она является финансово устойчивой и имеет перед собой перспективы значительного роста. Несмотря на то, что такой подход характерен для большинства инвесторов в акции роста, Вангер готов покупать будущий рост только по разумной цене.

Рынок часто переоценивает подобные акции, поэтому подход Вангера кажется очень правильным. С другой стороны, компании, за которыми охотится Вангер, как правило еще настолько малы, что Уолл-Стрит еще не знает о них, а потому и потенциальная оценка рынком этих компаний не так высока. Шанс найти недооцененную компанию среди компаний малой капитализации всегда выше.

Вместо того, чтобы использовать подход «сверху вниз», при котором инвесторы сначала анализируют макроэкономические тренды, такие как рост ВВП в конкретных странах, Вангер использует идею «тематического инвестирования». К примеру, если Вангер полагает, что население Китая становится невероятно состоятельным, он будет присматриваться к компаниям-производителям товаров повседневного спроса, которые продают товары класса «премиум» на внутреннем рынке.

Вангер еще и не боится идти против сложившихся стереотипов. В конце 1990-х многие из его конкурентов показали огромные прибыли, сделав ставки на то, что и так высокие цены на технологические компании будут вознесены до небес сорвавшимися с цепи частными инвесторами. Вангер выжидал и в начале 2000-х печально смотрел на огромные количества банкротств в инвестиционной индустрии.

Вангер делает то, что делал всегда — ищет устойчивый бизнес с устойчивой прибылью и денежными потоками, который продается по относительно дешевой цене. Эта тактика не позволила Вагнеру выбиться в первые ряды в конце 90-х, но в конечном итоге именно она оказалась верной. С марта 2000-го по апрель 2001-го его фонд заработал 16,8%, в то время как его высокотехнологичные коллеги потеряли за тот же период в среднем по 31%. Но Вангер находится в Зале Славы не только из-за всего лишь нескольких лет удачных результатов в последнее время. 10 000 долларов, инвестированных в его фонд в июне 1970-го превратились бы к маю 2003-го в 1,3 миллиона долларов. Индекс S&P 500 за то же время превратил бы указанную сумму всего лишь в 400 000 долларов.

Билл Руан

Ныне покойный Билл Руан сохранял трезвую голову даже в те моменты, когда все вокруг него её теряли. Руан возглавлял инвестиционный фонд Sequoia Fund с 1970-го года. Инвестиция в размере 10 000 долларов, сделанная в его фонд в 1970-м году, выросла до 1,7 миллиона долларов к концу 2004-го. Много раз стратегия Руана практически копировала стратегию Уоррена Баффета, и тому были свои причины — оба этих студента учились в свое время у профессора Бенджамина Грэхема в Колумбийском университете и даже одно время работали на него. Именно поэтому такие термины, как «внутренняя стоимость» и «маржа безопасности» были частыми гостями в словаре Руана. Неудивительно, что крупнейшим вложением в портфеле Руана в конечном итоге оказалась Berkshire Hathaway.

Руан искал компании с устойчивыми финансами и сильной торговой маркой, чьи акции продавались ниже их внутренней стоимости. Руан также не боялся идти против общепринятых инвестиционных тенденций своего времени. К примеру, когда большинство портфельных менеджеров, стремясь не отстать от доходности рынка, перекупали друг у друга технологические акции по взвинченным ценам, Руан спокойно сидел на куче наличности и смотрел на жутко переоцененные по его мнению акции. Эта стратегия спасла его инвесторам огромные суммы денег.

Однако, когда Руан полагал, что интересующая его акция оценена дешево, он делал на нее крупную ставку. К примеру,  Berkshire Hathaway одно время составляла до 30% его портфеля. Подобными долями в его портфеле могли похвастаться и другие компании. Руан чувствовал себя весьма комфортно при такой структуре портфеля, ведь эти большие позиции были обеспечены широкой маржой безопасности. Даже если дела шли в коротком периоде не так, как он предполагал, маржа безопасности выступала своего рода страховкой, предотвращая итоговые убытки для портфеля.

Подводя итоги

Разумеется, многие другие инвесторы также заслужили право находится в нашем воображаемом Зале Славы. Тем не менее, общая картина инвестиционных горизонтов вполне ясна: каждый из тех, о ком мы упомянули, а также и многие другие инвесторы не боялись испытывать на прочность общепринятую инвестиционную мудрость. Каждый из них, невзирая ни на что, искал устойчивые компании с сильными конкурентными преимуществами и, найдя их, инвестировал в них значительные средства на долгий период. И, разумеется, делали они это только по выгодной цене.